двери _п=236

Характерными декоративными мотивами в мебели раннего французского Возрождения были пилястры и карнизы, панели с арабесками, головы в профиль на длинных шеях, увенчанные в богатые венки и развивающие ленточки, точеные колонки. Широкое применение в мебельном искусстве находят такие элементы декора как балясины или канделябры с пламенем вверху, пилястры между филенками и герб королей в виде красиво переплетенной монограммы или эмблемы – саламандры в огне, украшенной сверху королевской короной. В период зрелого Возрождения – стиль Генриха II – преобладают пышные древнеримские мотивы. Мебель украшают глубокой резьбой, изображающей фантастических животных и растения. Характерная мебельная форма позднего французского Возрождения – двухкорпусный шкаф, в решении которого широко применяют архитектурные элементы.

3. XIV-XVI в. - эпоха Возрождения Эпоха Возрождения – переходный период в развитии стран Западной и Центральной Европы (в Италии XIV-XVI века, в других странах конец XV-XVI веков) от средневековой культуры к культуре нового времени. Античный взгляд на жизнь больше всего был приемлем для людей новой эпохи по духу. Этим объясняется возрождение ордерной системы, архитектурно-декоративных тем и мотивов в мебели, пластических и грациозных деталей, повсеместно используемых при отделке столов, стульев, кресел и всей мебели в целом.

Новая Мебель

Кретоновая мягкая мебель была модна в 1870-1880 гг. Всевозможных форм кресла и дивана освобождались сложной системой обивки, с пуговицами, дымкой, кружевами, бархатом с бахромой, висюльками, подвесками, помпонами, Эта мебель была чрезвычайно тяжелой, неуклюжей, негигиеническими и непрочными.

Мебель из металлической проволоки первой сделали Чарльз и Рэй Имсы в 1951 году, но придумал ее скульптор Гарри Бертой. Бертойа интересовали отношения формы и пространства. Его проволочная мебель – это вещь, эфемерно растворившаяся в пространстве, вещь, обнаженная до математической формулы, до чистой формы. "При ближайшем рассмотрении становится ясно, что он сделан почти из воздуха... Пространство свободно проходит сквозь нее", - говорит Бертойа о своем произведении. Однако из-за того, что стул упростился к графической конструкции, сбросив с себя привычную плоть припухших сидений и толстых ножек, он вовсе не стал ясен, наоборот, – теперь он стал казаться многозначным и совершенно непостижимым как древний магический символ. Мебель Имсов и Бертойа была очень эргономичной: гнутые металлические стержни вторили контурам человеческого тела.